Виталий Буркин: На «ковре» примут решение, каким количеством фигурантом ограничиться
Фрагмент программы «Аспекты мнений»
Приговор Фаилю Алсынову* вряд ли удастся смягчить в апелляции, считает юрист Виталий Буркин.
— Практика ни о чем хорошем не говорит, — заметил Буркин в эфире канала «Аспекты — Башкортостан». – Деликатно говоря, меня совершенно не убедило обвинение. Потому как там речь стояла о социально-экономической составляющей. Речь о том, что «они уедут», а мы, башкиры, останемся с истощенными приисками. Я здесь не усматриваю состава 282-й статьи. Насколько знаю, следствие взяло за основу перевод с башкирского, приложенный к заявлению (Радия Хабирова в прокуратуру – ред.). Перевод должен был быть выполнен экспертным путем, лингвисты должны были работать. Насколько понимаю, выражение «кара халык» переводится как «простой человек», а тут ему придали этническую окраску. При таком спорном обвинении, четыре года реального лишения свободы выглядят дико.
Перенос апелляции в другой регион ничего не решит.
— У судов есть четко выстроенная вертикаль. В каких-то редких случаях это влияет. Даже, казалось бы, прокуратуре в другом субъекте, которая поддерживает обвинение, должны быть без разницы показатели соседнего субъекта, а нет…. Между ними есть взаимодействие и приказ Генпрокуратуры друг за друга биться. Корпоративная солидарность? Я бы так цивилизованно это не называл. Солидарность включает в себя благопристойные цели, а когда приказом выдвигается требование поддержать любые требования вне зависимости, из какого субъекта пришло <…> примерно также, думаю, обстоит в судах, у них одно руководство, одни негласные правила игры и стандарты. Не думаю, что изменение субъекта территориальной подсудности решит проблему. Еще ведь и основания нужны. Я бы на месте защиты оспаривал состав преступления. Не к словам Хабирова придираться, а к сути обвинения, существу.
Обращает на себя внимание, что оглашение приговора в баймакском суде происходило за закрытыми дверями.
— Логика подсказывает, что, если человека судят за разжигание межнациональной розни, то надо бы процесс открыть. С какой целью уголовное преследование происходит? В том числе, с превентивной целью, чтобы не допускать подобное в дальнейшем. Но все извращено.
Список арестованных по баймакскому делу уже перевалил за полсотни.
— Думаю будет кулуарное расследование. На «ковре» примут решение, каким количеством фигурантом ограничиться. Что бы они не сделали, все будет признано высшими инстанциями законно и оправдано.
Юрист заметил, что не увидел в речи Алсынова разжигания ненависти.
— Я вполне понимаю недовольство местного населения, я следил и слежу за тем, что там происходит с золотодобычей: бедное население, депрессивные районы, не вижу здесь «ненависти». Исключаю вероятность того, что суды по уголовным делам принимают решение самостоятельно, особенно по 282-й. Знаю точно, что если собираются оправдать, за редким исключением, чуть ли не рапортами надо докладывать, что «мы в тупике».
Общественники пришли к выводу, что за омоновцами во время баймакских событий стояла цепочка провокаторов в балаклавах, которые как по команде стали кидаться в полицейских снегом, что и стало поводом для задержаний. Буркин полагает, что найти титушек и доказать провокацию возможно, но не в нынешних условиях.
— Возможно доказать все. Правду установить возможно всегда. Если бы у нас были параллельные негосударственные структуры, которым было дозволено проводить какие-то расследования, тогда да. Но пока все в руках государственной власти, все зависит от того, какая им задача поставлена. Если бы завтра кто-то дозвонился до горячей линии Путина, и он сюда бы прислал вертолет с следователей с задачей установить провокаторов, думаю, их личности установили бы за сутки. А вот как поймешь? Провокаторы или нет? Это самое сложное. Какими они мотивами руководствовались? Пока государство в лице следственного органа и прокуратуры не признает, что здесь есть признаки провокации, все это бесполезно. Но даже следственный орган может сказать, что не может выяснить, кто на самом деле был провокатором. Нужно установить мотив.
Родственники задержанных рассказывают, что адвокаты подняли стоимость услуг за защиту участников баймакского дела, оправдываясь возросшими рисками. Буркин уверен, что для самих адвокатов нет никаких рисков, им просто нужно будет вести себя по правилам игры.
— Защищать можно кого угодно, не представляет никакой опасности сам факт вступления защитника в дело, если действуешь в определенных рамках, не нарушая правила игры. Что за правила? Пришел в суд, никаких публикаций, никаких выявлений фактов фальсификаций доказательств, никаких требований привлечь кого-то ответственности, никаких частных адвокатских расследований, в СМИ не выходи, не комментируй. Сиди спокойно, ходи к нему в изолятор, обещай, что угодно его родственникам и все, никакой опасности. К этому приучила федеральная палата адвокатов: смирение и раболепство.
*Росфинмониторинг включил Алсынова в перечень экстремистов и террористов
#виталийбуркин
Публикация содержит субъективное мнение и оценки спикера. Редакция их достоверность не гарантирует